Полезная микрофлора кишечника, так необходимая для нормального
пищеварения и иммунитета, может стать резервуаром для опасных генов.
Таков вывод ученых после анализа генома и поведения нескольких сотен
штаммов как полезных, так и вредных бактерий.
Расплата за антибиотики
Устойчивость
бактерий к антибиотикам, столь популярным в современной медицинской
практике, становится не меньшей проблемой, чем ВИЧ. Например, в США за
год от штаммов золотистого стафилококка, устойчивого к метициллину
(MRSA) и известному как супербаг, скончались больше пациентов (19
тыс.), чем от связанных со СПИДом заболеваний (15 тыс.).
Эти
феноменальные способности к выживанию обеспечиваются сразу несколькими
генами. Причем часть из них вовсе не изобретение супербага - они были
получены в результате так называемого горизонтального переноса. Если мы
с вами, как и абсолютное большинство эукариот, получаем наш геном в
наследство от родителей, то бактерии и некоторые ядерные организмы
(дрожжи и коловратки) способны обмениваться последовательностями ДНК
друг с другом и даже с другими видами. Это может быть как активный
обмен, так и случайное захватывание чужеродной, но полезной ДНК из
окружающей среды.
Обязательное условие для осуществления такого
обмена, как и для любого другого случайного процесса, - высокая
концентрация участников в небольшом объеме, пригодном для обитания. Что
может быть лучше для этой цели, чем наш пищеварительный тракт? Тем
более что он буквально набит представителями разнообразных семейств и
родов.
Обмен на благо микромира
Мысль, что наша
микрофлора активно общается со свободно живущими или патогенными
бактериями, не нова - например, опасные штаммы кишечной палочки делятся
с безвредными своими генами, что для людей чревато диареей.
Соммер
и соавторы публикации в Science развернули эту мысль на 180 градусов,
ведь с точно таким же успехом гены устойчивости, уже существующие у
обитателей нашего кишечника, могут передаваться случайно попавшим туда
бактериям.
Чтобы подтвердить свою гипотезу, ученые собрали
образцы с двух концов пищеварительной трубки и выделили из них
бактериальную ДНК. После чего выделили из нее короткие информативные
участки, внедрили их в геном E.coli и поместили бактерию в питательную
среду с одним из 13 антибиотиков. Соответственно, через некоторое время
выросли только те колонии, которые обладали необходимым геном
устойчивости. Так ученые и определили мишени для дальнейшего поиска в
геноме патогенных бактерий.
Оказалось, что сходства генов между
этими группами не так уж и мало - 60%, да и в их функциональности
сомневаться не приходится. Вне зависимости от того, от бактерий какого
рода они попали в кишечную палочку, она получила необходимую защиту.
Удалось даже найти одинаковые гены устойчивости у эволюционно удаленных
групп патогенов - сальмонелл, клебсиелл, синегнойной палочки и даже у
менингококка.
Что же касается отдельных групп, здесь сходство
между постоянно живущими в кишечнике и «чужими» оказалось еще выше.
Например, для представителей Proteobacteria эта величина достигла 90%.
Новая угроза
В ходе своей работы Соммер
столкнулся и с новыми «врагами»: в дополнение к пяти уже известным
генам устойчивости к бета-лактамным антибиотикам (пенициллин,
метициллин и другие) ученые обнаружили еще десять. Механизм их
возникновения, да и детали их работы пока остаются загадкой.
Эта
работа стала очередным доказательством «социального» эффекта от
самолечения антибиотиками: даже если все патогенные бактерии при этом
погибают, не исключено, что полезная микрофлора приобретет
устойчивость, которой в следующий раз легко поделится с вредной.
Такого события может быть вполне достаточно если и не для начала эпидемии, то по крайней мере для появления нового супербага.
Кстати,
хотя авторы и не ставили перед собой задачу в поиске универсального
препарата, единственными абсолютно эффективными антибиотиками оказались
хлорамфеникол и миноциклин, что стоит рассматривать не как рекомендацию
по выбору, а как раз наоборот - оставить эти препараты «про запас», на
случай, если традиционные бета-лактамы или аминогликозиды не помогут.